Сейчас мы живем, а тогда трудные были времена, — в начале беседы поведали нам сестры Лидия Рудакова и Мария Федоровцева, уроженки д. Петропавловка,

Сейчас мы живем, а тогда трудные были времена, — в начале беседы поведали нам сестры Лидия Рудакова и Мария Федоровцева, уроженки д. Петропавловка, жительницы с. Аскино. Обе, правда, в разное время, ездили на заготовки торфа в поселок Басьяновский Свердловской области.

Лидия Макаровна, а в этом месяце ей исполнилось 92 года, уже смутно помнит те времена. Молодой девчушкой в течение пяти сезонов: с апреля по ноябрь в годы Великой Отечественной войны и после нее участвовала она со сверстницами из района на заготовке топлива.

— Много было нас, — вспоминает она. — Трудной была дорога до Щучьего Озера: чемоданы наши на телегу сгружали, а сами мы следом за лошадью шли, а это немного-немало 50 км. Работать было тяжело. Мы, девчонки, мужчинам помогали взрывчатку готовить. Они пенья подрывали. В ледяной воде стояли, топливо для страны добывали. Желтый балас грузили по двое в тележку. Есть практически нечего было — на день давали похлебку и 200 гр. хлеба. Некоторые сбегали, не выдерживали. Умирали: кто на торфу, кто по приезду домой. Вот и моей подруги Лизы Овчинниковой так не стало.

В зимнее же время трудилась она в колхозе. Не просто было и там. С тяжестью говорит она о том периоде. В ходе беседы припоминает один случай: тяжелым выдался год, семян пшеницы заготовить не удалось, не уродилась. За ними работников колхоза по весне отправляли пешком в Чернушку, откуда они с огромной поклажей за спиной возвращались обратно.

— В тот период на лошадей болезнь какая-то напала, — говорит она. — Падеж был сильный.

О трудной дороге до торфяных залежей говорит и Мария Макаровна, которая младше сестры на девять лет: до Свердловской области неделями добирались. На заготовки она попала в 18 лет, и трудилась там два года — 1952-1953 гг.

— На станции нас встречал вербовщик, делал отбор и усаживал в «товарняк», — рассказывает она. — По приезду водили нас в баню, белье постельное выдавали. Спецовкой обеспечивали — брезентовыми высокими тюнями и резиновыми галошами. Но работать приходилось по колено в воде, поэтому ноги всегда были сырыми. Мы, девушки, поменьше, послабее, торфяные «кирпичи» змейкой складывали, а те, что пожилистей — бревна и трубы на себе ворочали. Пальцы у нас все в крови были, ревели мы, а иногда песни с горя пели. Жили в бараках, где не было условий. Кормили очень плохо. Представьте себе, похлебка состояла из воды и пары листочков капусты. Хлеб был кислый-прекислый. Сахар выдавали кусковый, но это было тогда для нас настоящее лакомство. А в зимнее время направляли на лесозаготовки к реке Сарс. Да какие из нас, хрупких девчушек, вальщики. Вот мы однажды и сбежали и больше не поехали. Страшно стало: дерево спилишь, а оно, того и гляди, на тебя упадет.

По словам собеседниц, в то время никого не спрашивали, отправляли на торф и на другие работы. Платили копейки, а трудиться приходилось без выходных. Но они не жаловались на судьбу, стиснув волю в кулак работали. Говоря же о сегодняшнем дне, обе замечают, что жить можно, все условия для этого есть. Вот и у них дома и газовое отопление, и вода в дом подведена, и окна пластиковые на окнах. Одним словом, живут и радуются!